Все разделы сайта DANILIDI.RU

Смерть Французской империи

Прочитать оглавление и содержание книги   |   Купить книгу Н. Старикова Национализация рубля

Фрагмент книги "о национализации рубля" для ознакомления перед покупкой

Как Государственный банк Франции обанкротился

<<= предыдущая страница

Напомню — охраняли Бонапарта исключительно англичане, и в тот момент он был главным врагом Альбиона, который реально поколебал мировую гегемонию Великобритании вместе с мировой гегемонией Банка Англии.

А до этого место главного мирового злодея в списке англосаксов с большим отрывом занимал Людовик XIV. И «бактериологические несчастья» стали преследовать его семью с удивительной частотой. После смерти сына «короля-солнца» от оспы наследником престола стал его внук, герцог Бургундский.

Но пробыл он в этой роли совсем недолго. В начале февраля 1712 года при странных обстоятельствах умерла его молодая жена. Несколько дней ее лихорадило. Принцесса не могла уснуть, а врачи не отходили от нее ни на шаг.

Что происходило с несчастной Марией-Аделаидой, было непонятно. Ничего не помогало — ни популярные тогда кровопускания, ни опиум. Толком диагноз ей так и не поставили. Бедняжка так страдала, что наследника к ней просто не пускали, чтобы он не слышал ее крики.

А позже даже попросили переехать в другие апартаменты, так как принцесса умирала прямо над комнатой мужа. 12 февраля 1712 года герцогиня скончалась. А через несколько дней пятнами покрылся и ее безутешный супруг, наследник престола герцог Бургундский.

Боль во всем теле дофина быстро сделалась невыносимой. По словам больного, ему казалось, будто все внутри него горит [кто хочет подробнее - http://www.louisxiv.ru/finale.html ] Через шесть дней, 18 февраля 1712 года, герцог Бургундский умер. Отчего — совершенно неясно.

Сиротами остались двое малолетних детей, один из которых стал наследником французского престола. И тут странную избирательность в очередной раз продемонстрировали микробы, бактерии и вирусы. Они отчего-то стремились поразить исключительно наследников французского трона.

Герцог Бретонский пяти лет и его трехлетний брат герцог Анжуйский заболели всего через две недели после смерти своего отца и матери. Заразились от родителей? Нет.

Потому что детям был поставлен диагноз «скарлатина», а родители умерли от непонятной лихорадки, похожей на корь [подробности - http://www.erlib.com/Ги_Бpeтoн/Oт_вeликoгo_Конде_до_Kopoля-coлнцe/15 ]

Вы уже улавливаете логику? Только стал наследником престола — и сразу смертельно заболел. И моментально умер. Побыв в роли наследника всего семнадцать дней, 8 марта 1712 года ребенок-герцог скончался.

Это был уже третий наследник семидесятичетырехлетнего «короля-солнца», умерший в короткое время. Трехлетний брат, заболевший вместе с наследником, долго находился между жизнью и смертью, считался безнадежным.

Говорят, что по приказу короля было найдено какое-то противоядие, и ребенок выжил [ Прим автора - спасло этого малыша, будущего Людовика XV, и то, что он в свои три года еще отчасти питался грудью, а значит, отравить его было немного сложнее ]

Математика — точная наука. История ей в этом уступает. Для решения математической задачки нам выдают точные данные, иначе ведь ничего не получится. В случае с историей мы имеем причесанные пересказы и полное отсутствие важнейших данных.

Были ли отравлены близкие «короля-солнца»? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно знать, сколько слуг в то время «случайно» выпало из окна, скоропостижно уволилось или утонуло в ближайшем пруду. Сколько поваров было повешено или умерло в расцвете сил на своем боевом посту.

Кто из придворных и приближенных неожиданно решил все свои финансовые проблемы неведомым образом. Сколько лейб-медиков подавилось за обедом куском мяса или замерзло в лесу, случайно упав с лошади.

Нужно знать, умер ли еще хоть кто-то в королевском дворце, или эпидемия всегда «ограничивалась» только наследником престола. Но таких данных у нас нет…

Как бы вы вели себя на месте старого короля, у которого наследники стали умирать одним за другим? Стали бы сговорчивее за столом переговоров? Вопрос сложный, и каждый решает его по-своему. «Король-солнце» пошел на переговоры.

В 1713 году был заключен Утрехтский мир, который обесценил одиннадцать лет борьбы Франции [от автора - Англичане добились всех своих целей: ослабили Францию, не дали усилиться Австрии. И, согласившись с французским кандидатом на престол Испании Филиппом V, добились для него формального запрета стать в будущем королем Франции. Значит, Испания и Франция не могли слиться в одну сверхдержаву. Кстати, именно с этого момента Англия получила важный кусок испанской территории — Гибралтар. А помимо этого — остров Менорку и французские владения в Северной Америке (земли вокруг Гудзонова залива, остров Ньюфаундленд). Но самое важное — англичане получили «ассиенто». Так называлось монопольное право на поставку рабов из Африки в испанские владения. Теперь работорговлей по праву могла заниматься только Англия. И она старалась на славу — принеся рабство за океан. Всюду, куда приходил англичанин, работать начинали невольники. Отдельная тема, остающаяся за рамками темы данной книги, — белые рабы англичан. Они были в основном ирландцами. Убийство англичанином ирландца вообще не каралось по английским законам. Потому что ирландец, живущий в оккупированной англичанами Ирландии, был человеком второго сорта даже будучи свободным. Он ведь был католиком, а церковь в Англии протестантская, да еще особого рода — англиканская. Не забыли англичане и о России: английские деньги и дипломатическая поддержка помогли Швеции, заставляя ее воевать с Россией до 1721 года. А желавший мира Карл XII, вернувшийся в 1718 году в Швецию, «вдруг» скоропостижно скончался. Знакомый почерк, не правда ли? Его сестра, королева Ульрика Элеонора, прервала мирные переговоры и воевала еще три года ]

И тогда наследники французского престола умирать перестали. Наследником стал пятилетний малыш, правнук «короля-солнца», будущий Людовик XV.

Ребенок-дофин при семидесятичетырехлетнем короле, который мог умереть от старости в любой момент. Умри король — кто поможет, кто охранит ребенка? Французское государство оказалось бы в очень уязвимом положении, если бы не красавец двадцати восьми лет — герцог Беррийский, второй внук Людовика XIV, дядя наследника.

На него престарелый король возложил ответственность за судьбу страны и малолетнего короля. И… Да, все верно. Герцог Беррийский тоже вскорости умер. Получил травму на охоте и со всей силы ударился о луку седла.

Обычно пишут: упал с лошади и разбился. Получается вроде как сломал себе шею или позвоночник. Но это не так. Несчастный герцог Беррийский умер 4 мая 1714 года после «четырехдневной болезни». Теперь пишут, что причина смерти — «внутренние повреждения после падения с лошади».

Могло такое случиться? Вполне могло, если бы еще один участник бурной политики того времени не умер аналогичным образом, тоже упав с лошади…

После несчастного случая с внуком Людовик XIV потерял интерес к жизни. Опасаясь дальнейших «случайностей», он даже изменил закон. До тех пор наследниками трона являлись только дети, рожденные от королевы. У Людовика XIV было несколько внебрачных детей.

Король их узаконил и поставил в иерархии королевского дома после принцев крови. Еще через пару месяцев Людовик XIV специально оговорил следующее: в случае пресечения законного рода трон могут занять новоявленные принцы. Он знал, кто уничтожает его род, и понимал: череда смертей не случайна, и она может продолжиться.

В 1715 году «король-солнце» скончался. Казалось бы — конец истории. Но на самом деле она только начиналась. Не прошло и года после смерти старого короля, как акционеры Банка Англии убедились в оправданности своих опасений. Их ноу-хау, их изобретение попытались нагло украсть.

Скопировать, как сегодня ушлые китайские производители копируют форму автомобилей известных марок. Сохранить тайну «печатной машинки» оказалось невозможно. Преимущества и гениальная простота были налицо.

Вместо сложной процедуры добычи золота и серебра — простой процесс печатания денег. Франция, потерпевшая поражение в войне из-за «недостаточности кредита», решила открыть свою «печатную машинку». В 1716 году шотландец Джон Лоу получил патент на открытие частного банка с правом выпуска обмениваемых на металл банковских билетов [ Обратите внимание — идею вновь предложил именно шотландский банкир ! ]

Король Франции Людовик XV в тот момент был малышом и, понятное дело, вопросами финансирования не интересовался. Зато регент, герцог Филипп Орлеанский, с радостью ухватился за прекрасную идею. Он повелевает, чтобы банковские билеты стали приниматься в уплату податей наравне со звонкой монетой.

В 1718 году банк Лоу был переименован в Государственный банк. Хотя по сути это было такое же «совместное предприятие», где доли между собой поделили хитрые банкиры и королевская власть. Теперь военное и дипломатическое соперничество Англии и Франции приняло и тайный финансовый оборот.


Две группы банкиров, получившие две разные государственные «крыши», сражались между собой за право бесконтрольно печатать пустые деньги. И тем самым получить власть над миром.

Но мы немного отвлеклись. Вернемся к клонированию французами «английской» идеи бумажных денег. История быстрого расцвета Англии под скипетром Вильгельма начала повторяться во Франции.

Ничего удивительного в этом нет — ваша персональная экономика тоже разом расцветет, если вы найдете на улице чемодан с деньгами. Государственный банк Франции был очень успешен. Джон Лоу, словно добрый волшебник, разом решает финансовые проблемы королевской власти: он дает правительству в долг 100 млн ливров под 3 % годовых.

Для сравнения: на момент смерти «короля-солнца» в казне имелось лишь 700 тыс. ливров [прим. Всемирная история // Эпоха английской революции. М.: ACT, 2000 ] А в конце 1716 года, когда Джон Лоу включил свою «печатную машинку», дефицит бюджета достиг 140 млн ливров. И теперь Франция может продолжать мировую экспансию, потому что у нее появляются деньги.

Французы копируют систему англичан не только в главном, но и в частных моментах. Власть отдает Джону Лоу на откуп разработку золотых месторождений в Луизиане и всю заморскую торговлю. Заниматься всем этим будет Индская компания, полный аналог британской Ост-Индской компании.

Акции нового предприятия продаются поначалу всем желающим, а потом только тем, кто расплачивается банковскими билетами, которые можно было получить в обмен на свои золотые монеты. «Это превратилось в соревнование, кто быстрее освободится от своего золота».

Но успехи будут недолги, просто удивительно недолги. Кредитно-денежный базис расширения Французской империи будет уничтожен буквально за несколько месяцев.

Вот хронология расцвета и моментальной гибели дублера Банка Англии на французской земле. В январе 1720 года банкир Джон Лоу на волне феноменального успеха «лавочки» становится генеральным контролером финансов Франции, ведь только что руководимый им Банк ссудил Франции 100 млн ливров. И в этот момент происходит нечто страшное.

«Тут же с невероятной быстротой распространились тревожные слухи, и весь Париж оказался во власти чудовищной паники» — пишет французский писатель Ги Бретон в своей книге «Истории любви в истории Франции».

И уже в начале 1720 года начался массовый напор на банк тех, кто желал обменять бумажные банковские билеты на монеты. Обмен сначала был замедлен, а потом и вовсе приостановлен. Когда это случилось? В феврале-марте 1720 года.

За давностью лет сложно проследить, как была организована «паника вкладчиков», но думаю, что технологии ничуть не отличаются от сегодняшних. Обратите внимание, что произошло это через три года работы Государственного банка Франции. Значит, поначалу его дела шли в гору.

И вдруг резко покатились вниз — после «рекордного» займа в 100 млн ливров, полученного правительством. Совпадение? Судите сами — удар был нанесен быстрый и безжалостный. Банк, выпустивший 3 млрд бумажных денег под гарантию 700 млн наличных монет, оказался не в состоянии платить. Но правительство Франции не хотело сдаваться без борьбы.

И нашло очень «оригинальный» выход из ситуации. Раз население не хочет пользоваться бумажными банкнотами, а предпочитает монеты, значит, нужно… запретить хождение монет.

«Декретом от 11 марта 1720 года было объявлено о запрете после 1 мая употреблять звонкую монету; найденная у кого-либо, она подлежала конфискации».

Вы можете представить, какую реакцию это решение вызвало во Франции. Конечно — всеобщее ликование и полный энтузиазм масс. После такого декрета популярность бумажных билетов и вовсе упала, как и популярность королевской власти.

Все начали гоняться за запретной монетой и бежать от разрешенных ассигнаций. И это очень быстро закончилось катастрофой. Следующим декретом от 22 мая 1720 года было объявлено о снижении номинального курса банковских билетов вдвое.

То есть те, кто законопослушно выполнил предыдущий указ короля и пользовался бумажными деньгами, стал разом вдвое беднее. Затем 10 октября 1720 года был издан третий декрет о прекращении хождения билетов после 1 ноября 1720 года. Мелкие билеты было постановлено обменять на государственные облигации с уменьшением номинального курса еще в два раза [прим. автора - не с печальных ли реформ правительства малолетнего Людовика XV списали свою стратегию «младореформаторы»? Ну очень похоже! У нас заморозили вклады населения и потом обесценили их гиперинфляцией. В итоге стоимость квартиры стала равна стоимости сникерса. Во Франции оставшийся долг государства по билетам было постановлено погасить в виде 2 % вечных и 4 % пожизненных рент ]

В итоге произошел очень быстрый двойной грабеж законопослушных граждан. Ясно, что королевское правительство, совершившее во Франции такие трюки (прямо «списанные» с наших российских реформ), стало крайне непопулярным.

Именно в это время и был заложен тот заряд ненависти к французской монархии и стране, который в 1789 году приведет к революции и разнесет в щепки королевскую власть. В ноябре 1720 года Государственный банк Франции обанкротился, а его основатель через месяц был вынужден бежать из Франции. Интересно только узнать — КУДА? Это многое бы прояснило…

Дальнейшая судьба основателя «печатной машинки» во Франции мне неизвестна. Зато известна судьба основателя Банка Англии. Как мы помним, Вильгельм III Оранский, король Англии, договорился с банкирами. И договоренностей не нарушил. Возможно потому, что тоже очень вовремя умер.

В марте 1702 года он скончался в Кенсингтонском дворце от… (опять?!) последствий падения с лошади. Могло такое случиться? Могло. Вызывают подозрение только два факта: аналогичная кончина герцога Беррийского и официально озвученная причина смерти основоположника «печатной машинки».

Отчего конкретно он умер? Вильгельм скончался от воспаления легких, явившегося осложнением после перелома плеча. Которое, в свою очередь, король сломал при падении с лошади. Кто бы мог подумать, что воспаление легких начинается с перелома? Какая связь между переломом и воспалением легких? Согласитесь, все это крайне любопытно. И очень подозрительно…

Основатель чего бы то ни было необходим для иконостаса. Ведь именно этот король подписал все нужные банкирам законы: он дал все, что мог и что им было нужно на тот момент. Следующие короли получат систему уже как данность.

А тайну своих договоренностей Вильгельм III Оранский унесет с собой в могилу и будет строго смотреть на наследников трона с парадного портрета. Банк Англии для новых монархов станет данностью. Заветом и наказом. Не подлежащим изменению решением предка [ Вы знаете, кто был наследником Вильгельма III? Это весьма любопытно. Оказывается, Вильгельм III, свергнувший Якова II, был женат на дочери этого самого Якова, которую звали Мария Стюарт. Всего у потерпевшего поражение короля было две дочери, вторая — Анна. Это милое создание публично предало отца и перешло на сторону мужа своей сестры под «влиянием» Джона Черчилля, который позже станет ее фаворитом. У Вильгельма Оранского и Марии детей не было, так и получилось, что наследницей престола стала Анна Стюарт. Прямо как в математике — от перемены слагаемых престолонаследия (короля) сумма (права на престол) у этой девушки не поменялась ]

Пора было начать думать о дальнейших шагах по установлению мировой гегемонии. Способ для этого всегда имелся один — война. Ведомая банкирами британская элита добавит в мировую геополитическую копилку еще один — специальные операции.

И то и другое обильно «смазывается» деньгами — благо теперь они появляются из воздуха. Война за испанское наследство — это начало долгого пути «печатной машинки» к июльскому утру 1944 года в Бреттон-Вудсе, когда фунт передаст первенство доллару. Придет время менять дислокацию, и «печатная машинка» переедет за океан, где она будет в большей безопасности.

Но сначала будет Первая мировая война, которая уничтожит золотой рубль и золотую германскую марку. Уйдет в небытие валюта Австро-Венгерской и Османской империй.

До мирового господства останется только один шаг, только одна глобальная война. И сценарий Второй мировой, который писался в Лондоне, будет отличатся от того, что случится в реальности.

… И главное правило — правил не существует.

далее =>> Пакт Молотова — Риббентропа (Договор о ненападении)

Понравился материал? Добавьте страницу в закладки!