Все разделы сайта DANILIDI.RU

Книга по психологии Андрея Курпатова

Андрей Курпатов - Средство от страха

Аннотация:

Если вы хотите разобраться в причинах своих неприятностей, и понять, как из них выпутаться, эта книга станет для вас незаменимым помощником.

Почему нас мучают тревоги и страхи? Как получается, что мы страдаем депрессией и не можем справиться со своей раздражительностью? Ответы на эти вопросы и конкретные рекомендации от практикующего врача-психотерапевта необходимы каждому человеку, который заботится о себе и качестве своей жизни.

Будучи в состоянии тревоги, принять правильное решение невозможно, потому что суеты много, да и напряжение слишком велико, чтобы суметь адекватно оценить ситуацию.

В депрессии же даже правильное решение невозможно довести до логического конца, потому что будущее в этом состоянии представляется чудовищной черной дырой и всякие твои действия кажутся тебе бессмысленными.

Как избавиться от тревоги, депрессии и раздражительности

Глава 1

Страх - какой он есть

Когда на своих занятиях и лекциях я спрашиваю: "У кого есть страхи?", сначала отвечают "Да" только несколько человек. Потом стоит мне рассказать о том, какие страхи вообще бывают, и количество отвечающих "Да" среди присутствующих приближается к ста процентам.

Как избавиться от тревоги, депрессии и раздражительности. Почему так? Тут две причины.

Во-первых, мы вспоминаем о своих страхах, когда оказываемся в обстоятельствах, провоцирующих эти страхи. Не будь этих обстоятельств, мы об этих страхах просто не вспомнили. Например, если я панически боюсь тараканов, то вряд ли вспомню об этом, сидя в лекционном зале.

Во-вторых, есть в нашем арсенале страхи, о которых мы и вовсе никогда не вспоминаем, поскольку нашли способ избегать соответствующих ситуаций.

Если, например, я боюсь плавать в открытом океане, то я и не буду пытаться попасть на соответствующий курорт; мой отпуск будет традиционно проходить на приусадебном участке или на горнолыжной базе. Но даже если я, что называется, навскидку и не вспомню о своем страхе, это не значит, что его вовсе нет.

Расскажи мне о нем, и я сразу же сознаюсь. Но надо ли напоминать? И надо ли избавляться от страха, который, в сущности, заявляется к нам относительно редко? Думаю, что да.

И тут тоже две причины. Если мы будем вспоминать о своем страхе только в тот момент, когда он у нас появляется, то мы никогда от него не избавимся.

А если мы не избавимся от своих страхов, то будем инвалидами - людьми "с ограниченными возможностями", ведь наши страхи не позволяют нам делать многое, иногда очень многое... Так что взглянем "без страха и упрека" на то, какие вообще бывают страхи.

Самая простая классификация

В своей книге "С неврозом по жизни" я рассказывал о том, что такое инстинкт самосохранения человека. Именно он и отвечает за производство наших страхов, ведь эволюционный смысл страха - обезопасить нас от возможных угроз.

Страх - это инстинктивная команда к бегству.

Животное, какой-нибудь заяц-побегаец, неспособно думать так, как думаем мы. Оно не может оценить ситуацию с помощью рассудка и принять осмысленное решение, соотнося его со своими желаниями и нуждами. Природа должна решить это за зверюшку сама, не рассчитывая на коэффициент его интеллекта.

Так что в животном царстве страх, по сути, выполняет функцию здравого смысла. Впрочем, мы не очень сильно отличаемся от наших братьев меньших - у нас тоже есть страх и он продолжает выполнять свою эволюционную функцию сигнала к бегству при появлении в поле нашего зрения опасности.

Правда, у нас есть и разум, здравомыслие (по крайней мере, в это хочется верить). Мы способны оценить ту или иную ситуацию с помощью своих знаний и логики, просчитать варианты и понять, как мы должны поступить, чтобы добиться желаемого.

И тут возникает первая трудность: получается, что за одну и ту же функцию в нашей психике отвечают сразу два субъекта - страх и здравый смысл.И надо признать, что это худшая модель управления. Хорошо, если они сойдутся во мнении относительно той или иной ситуации (хотя и непонятно, зачем нам две резолюции "Утверждаю" на одном документе). А если они не сойдутся?

Если, например, страх говорит: "Беги! Делай ноги! Спасайся!", и в этот же момент здравый смысл успокаивает: "Да ничего страшного! Не волнуйся - все в порядке! Тебе ничего не угрожает!". И что в такой ситуации прикажете делать?! Поневоле вспомнишь Ивана Андреевича Крылова, ведь тут настоящие лебедь, рак и щука, причем в нашем личном исполнении!

Постоянная борьба мотивов, внутреннее напряжение, а в результате - невроз собственной персоной.Теперь трудность номер два. Что знает упомянутый заяц, а что знаем мы с вами? Что знает годовалый ребенок, а что известно человеку, который прожил уже большую часть своей жизни? Как вам кажется, есть разница? Безусловно. А теперь подумаем о том, что нам дает это знание.

Хорошо ли знать больше, много ли от этого пользы нашему психическому аппарату? Разумеется, мы запоминаем только то, что для нас важно, а для нас важно только то, что наш инстинкт самосохранения посчитает важным.

Иными словами, все, что способно доставить нам удовольствие и неудовольствие (а именно это и занимает наш инстинкт самосохранения), будет выявлено нашим вниманием и заботливо сохранено нашей памятью. То, что когда то доставило нам удовольствие - теперь будет нас манить. То, что доставило нам неудовольствие, напротив, будет впоследствии нас пугать.

И чем больше мы знаем того, что может доставить нам удовольствие, и чем больше мы знаем о том, что может стать причиной нашего неудовольствия, тем тяжелее нам жить. Ведь мы больше хотим и большего опасаемся. Кроме того, мы тревожимся - а вдруг нам не удастся получить желаемое?

И не будет ли хуже, если мы его получим, и не опасно ли этого добиваться? Ведь никогда же не знаешь, чем дело кончится и где тебя неприятность подкарауливает. Да, недаром говорил царь Соломон: "Знание преумножает скорбь!".

У любого зверька по сравнению с нами проблем, считай, нет вовсе - несколько вопросов, а об остальном он не знает и, главное, знать не может. Мы же, будучи существами разумными и памятливыми, не только находимся в постоянном стрессе, но еще и терзаемся борьбой мотивов: " И хочется, и колется, и мама не велит..."

Вот я хочу, например, на Канары, но туда лететь надо, а страшно. Мучаюсь. Зайцу же Канары даром не нужны, вот и проблем меньше! Или, например, я хочу, чтобы меня окружающие ценили и поддерживали (чего, разумеется, всегда мало и всегда недостаточно), и потому страх возникает, что когда-нибудь я и вовсе один останусь - без вспоможения и одобрения. Придет ли такая глупость зайцу в голову?! Никогда!

Да, трудна жизнь "человека разумного".Наконец, третья трудность. Как я уже рассказывал в книге "С неврозом по жизни", наш инстинкт самосохранения не однороден, а состоит из цельных трех инстинктов: инстинкта самосохранения жизни, инстинкта самосохранения группы (иерархический инстинкт) и инстинкта самосохранения вида (половой инстинкт).

Нам важно не только физически сохранить свою жизнь, но еще и найти консенсус с другими людьми (от этого наше существование также зависит напрямую), и, наконец, продолжить свой род, т. е. сохранить свою жизнь в собственном потомстве.

Возможно, кому-то покажется, что все это, как говорится, дело наживное, что и физическим выживанием можно ограничиться, но это вы пойдите нашему подсознанию объясните... У него там эти три "архаровца" орудуют и конфликтуют друг с другом самым нещадным образом!

Представьте себе какое-нибудь действие, которое, с одной стороны, способствует моему личному выживанию, но с другой грозит обернуться конфликтом с соплеменниками. Сбежал я с линии фронта - страшно ведь, а тут меня товарищи со своим судом офицерской чести и поцапали.

Или другая комбинация - половой инстинкт доволен, но зато какие-нибудь Монтекки или Капулетти готовы за это "довольство" из меня даже бифштекс сделать. Короче говоря, это только кажется, что внутри нашей головы порядок царствует, на самом же деле имя головушке - хаос!

Но я обещал самую простую классификацию страхов. Так вот: наши страхи делятся на те, которые отходят к "ведомству" инстинкта самосохранения жизни; те, которые возникают в системе наших социальных отношений (тут иерархический инстинкт господствует), и, наконец, есть у нас страхи, связанные со сферой сексуальных отношений, т. е. с половым инстинктом.

Поскольку же между сознанием и подсознанием постоянно возникают трения, то по каждому из этих пунктов мне гарантированы страхи - за жизнь, за социальную жизнь и за жизнь половую.

Страхи:
1) За собственную жизнь, здоровье, безопасность (страх смерти)
2) Связанные с другими людьми (страх конфликтов, "потери лица")
3) В сфере сексуальных отношений (сексуальные страхи)

 

Уроки мертвого языка

Разнообразие наших страхов выдающееся! Но нельзя же оставлять их неназванными, и вот ученые умы принялись за "инвентаризацию" человеческих страхов. Поскольку международным медицинским языком принят был латинский, то, соответственно, страхи наши и получили гордые латинские названия, впрочем, встречаются и древнегреческие. Теперь каждый желающий может называть свой невроз не просто неврозом страха, а высокопарно, на мертвом языке. Вот несколько таких "титулов".

Агорафобия (от др. греч. agora - площадь, на которой проходят общественные собрания) - страх так называемого "открытого пространства". Чего конкретно боятся люди, страдающие агорафобией, они и сами-то толком не знают. Часто они даже не могут объяснить того, что называют "открытым пространством". Страшно им выйти на улицу, а тем более площадь или набережную, иногда - переходить дорогу, оказаться в неизвестном месте и т. п. Пытаясь объяснить свой страх, они говорят, что "может что-нибудь случиться", "произойти". Что именно? Или со здоровьем, или бог его знает с чем.

Клаустрофобия (от лат. claudo - запирать, замыкать) - страх, обратный агорафобии, страх "закрытого пространства". Впрочем, несмотря на кажущиеся различия, они обычно "ходят под руку". Чего человек боится в этом случае и что он считает "закрытым пространством"? Это загадка для шпиона. По всей видимости, есть некое опасение, что "случись что", при закрытых дверях на помощь не дозовешься. Что должно случиться? Тут голь на выдумки хитра - страх задохнуться, страх сердечного приступа, страх эпилепсии и т. д., и т. п. Короче говоря, нужно вам будет объяснение, мы его найдем!

Оксифобия (айхмофобия) - страх острых предметов. Чудится обладателю этого страха, что острый предмет обладает своей собственной жизнью и в планах его (этого предмета) поранить - то ли самого этого человека, то ли кого другого, но уже с помощью этого человека. В основе этого страха лежит страх утраты контроля за своими действиями, и самое во всем этом примечательное то, что страдают этим страхом как раз те, кто избыточно, больше кого бы то ни было контролирует себя и свои поступки.

Статистика утверждает, что один из четырех американцев страдает от какого-нибудь психического заболевания. Подумайте о ваших трех лучших друзьях. Если они в порядке, значит - это вы.
Рита М. Браун

 

Гипсофобия (акрофобия) - страх высоты. Последний бывает двух видов: один напоминает предыдущий - страшно потерять над собой контроль и сигануть в таком состоянии с высоты ("А вдруг я сойду с ума и прыгну с балкона?!"); второй напоминает агорафобию ("А вдруг мне станет плохо, я не удержу равновесия и упаду с лестницы, ну или, на крайний случай, просто "подсклизнусь"). Подверженные этому страху люди часто боятся эскалатора в метрополитене.

Дисморфофобия - страх физического уродства, непривлекательности. Как правило, им страдают люди, не имеющие к тому никаких оснований, особенно девушки из модельного бизнеса и юноши культуристы. Они рассказывают о каких-то своих "чрезвычайных недостатках", даже "уродствах", которые могут быть замечены другими.

При этом если они не скажут врачу, что именно они считают "уродством", то сам он вряд ли догадается. Впрочем, чтобы страдать дисморфофобией, вовсе не обязательно быть "супермоделью" или "мистером вселенной", вполне хватит депрессии, которая любит навевать подобные мысли, или более глубокого чувства неуверенности в себе ................

Страх того, чего нельзя бояться, - случайности!

Страх случайности - вещь и вовсе удивительная, поскольку случайности бояться нельзя чисто технически, ведь на то она и случайность! Но совершенно бессмысленно нам объяснять, ведь если мы думаем, что способны предугадать будущее, то никакой психиатр нас в этом не переубедит.

Уходя из дома, некоторые из нас проверяют и перепроверяют все и вся до умопомрачения: "А все ли я выключил? А что с плитой? Электроприборы? Хорошо ли закрыта дверь?" и т. п. Страх пожаров от утюгов и кофеварок, самовозгораний электрических предметов (в свое время особенно пугали людей склонные к самоподрыву советские телевизоры), коротких замыканий, протечек воды и утечек газа, незапертых квартир - вещи, почти обычные в нашей жизни.

Некоторые боятся спать в собственных квартирах по тем же самым причинам - вдруг что-то не выключили, и оно возгорится, вдруг не закрыли дверь, и нагрянут воры (словно бы воры не пользуются взломом, а педантично ходят по ночам от одной двери к другой, проверяя, какая из них не заперта). Некоторые отказываются от газовых плит, другие - от электрических, кто-то принципиально не принимает ванную, боясь в ней утонуть, кто-то уверен, что будет сожжен пожаром, возникшим после очередной пьянки у соседей-алкоголиков.

Сейчас я вспоминаю одну из моих пациенток, которая после пожара, который случился в доме у ее бабушки, стала патологически бояться пожара в собственной квартире, проверяла все - электричество, газ, воду - до бесконечности. И обратилась за психотерапевтической помощью только после того как, по ее выражению, "перестала доверять глазам".

Я сначала не понял, что значит эта странная фраза, но потом ситуация прояснилась. Оказывается, эта молодая женщина уже не могла покинуть свою квартиру, не убедившись своими руками (буквально!) в том, что все выключено: она ощупывала все выключатели и зачем-то розетки; по нескольку минут держала свои руки над конфорками газовой плиты, проверяя, не горят ли они; водила руками под краном, желая убедиться в том, что вода из них действительно не течет и т. д.

Впрочем, дома, наверное, еще не так страшно. Куда страшнее выход на улицу.

Во-первых, нужно преодолеть собственную лестничную клетку,
где тебя поджидают грабители и наркоманы-убийцы.

Во-вторых, надо воспользоваться лифтом, а он может застрять и
тогда тебе живым из дома уже точно не выбраться.

В-третьих, если ты не доверяешь лифту и соберешься идти по лестнице,
то свернуть на ней голову - это уж точно пара пустяков.

В-четвертых, выход на улицу (я пропускаю подъезд - в него чаще страшнее зайти,
чем выйти, хотя я и не очень понимаю, в чем разница) чреват встречей с крысами,
что сидят у мест скопления мусора, с собаками, которые выгуливаются
недобросовестными хозяевами, не знающими, что псам перед выгулом следует
скручивать морду медицинским пластырем или каким-нибудь скотчем.

В-пятых, на улице машины, а это уже опасно: и дорогу переходить - риск,
да и на тротуаре тебя вполне могут задавить.

Впрочем, что там улица! Есть у нас страхи и куда более драматичные, например, перед самолетами. И не беда, что самолеты - это один из самых безопасных видов транспорта; по статистике - сесть в самолет куда безопасней, чем в обычный автомобиль. Но в том-то все и дело! Если разобьется самолет - это нечто из ряда вон выходящее, и поэтому об этом несчастье по каналам СМИ узнает все человечество.

А вот то, что каждый день в банальных автоавариях гибнет не одна тысяча людей - это мало кого интересует, это не новость. Так что об автоавариях нам расскажут, в лучшем случае, по местному телевидению, да и то без "кадров с места катастрофы" и без душераздирающих комментариев. Но достаточно попасть в неприятную ситуацию на автомобиле, и уже следующая поездка не обойдется без тревог, напряжения и страха.

Идея состоит в том, чтобы умереть молодым, однако при этом как можно позже.
Эшли Монтегю

Причем с этими страхами масса нюансов. Если человек обеспокоен предстоящим перелетом, то часто его мучает сам факт - погибнуть в небе. Как будто бы на земле погибать сподручнее! Впрочем, все равно, даже если авиакатастрофа и произойдет, то погибнешь, скорее всего, на земле.

Один из моих пациентов - совсем юный молодой человек, учившийся за границей и вынужденный летать в Россию на каникулы - не боялся самого падения и собственной смерти. Он страдал, представляя себе ужас, мучения и переживания тех людей, что летят с ним вместе на борту, когда произойдет "неизбежное". Да, самолетам, на которых летают наиболее пугливые граждане, видимо, прямо судьбой написано быть средством доставки через мифическую Лету в загробный мир древних греков!

Впечатлительный юноша посмотрел себе на голову какой-то фильм, где режиссер с изощренным садизмом снял сцену авиакатастрофы в салоне самолета - несчастные люди метались по салону, бились в истерике и вываливались из него в бездну. То, что это выдумка (на самом деле люди, оказавшиеся в такой ситуации, просто вожмутся в свои кресла и до последнего момента будут надеяться, что все закончится хорошо), моего пациента не волновало.

Фильм казался куда реалистичнее любой реальности, а его сострадание к окружающим было и вовсе выше всяких похвал. Только вот они - эти окружающие - сколько бы он ни летал на свои каникулы, в этом сострадании не нуждались и привычно спали в своих креслах, пока их самолет совершал привычный для себя вояж... Но объясни это страху!

Есть с самолетами и автомобилями еще и такая странность. Гражданам, испытывающим соответствующие страхи, частенько кажется, что если они сами, а не кто-нибудь другой, будут за рулем автомашины или пультом управления авиалайнером, то ничего не случится. И тут всегда хочется уточнить: "А ты умеешь пилотировать самолеты?" и получить ответ: "Нет".

Тогда подобная фантазия, разумеется, покажется тебе куда более примечательной! Если же речь идет не о штурвале, а о руле, то также хочется спросить: "То есть, если ты за рулем, то гололед отменяется, а пьяные водители других автомобилей сразу же трезвеют?". Но, к сожалению, даже такие вопросы не всегда способы "протрезвить" людей, "пьяных" от собственного страха.

Не сильно помогают и такие, на мой взгляд, весьма здравые соображения: "Полет обеспечивают технические службы, которые несут за них юридическую ответственность. В небе пилоты самолета находятся в том же положении, что и ты сам. Им нет никакого резона халатно относится к своей работе, ведь если они ошибутся, то в первую очередь погибнут сами.

Иными словами, все заняты как решением вопроса счастливой доставки тебя в пункт назначения, так и в сохранении своей собственной жизни!". Мне это кажется логичным, но лучше, конечно, пилотам не доверять. Бог знает, что у них на уме! Впрочем, в этом смысле не стоит доверять ни хирургам, ни инструкторам по дайвингу...

Какие еще бывают случайности? Да какие угодно!

Например, мост упадет; трос у фуникулера оборвется; током убьет; паром обожжет; корабль утонет; поезд затормозит и ты с верхней полки шлепнешься, все кости себе переломаешь; дверь захлопнется и ты не сможешь ни войти ни выйти; дом обвалится, потому что старый или потому что взрыв газа случится; наводнение произойдет, а ты плавать не умеешь; акула тебя сцапает в мировом океане;

в речке - тоже опасно, может ногу свести и утонешь; в лесу есть шанс заблудиться и тебя волки скушают; газ в метро запустят; с эскалатора ты навернешься и кубарем вниз, да со сломанной шеей; задавят в давке - кости переломают и вздохнуть не дадут; самолет, возможно, упадет на жилой квартал, в которым ты проживаешь; ты слетишь с подоконника, когда окно будешь мыть; сосулька тебе на голову упадет; балкон, кстати, тоже может трагически обвалиться - а ты или на нем, или под ним. В общем, чего греха таить - есть варианты!

Удивляет только одно: почему кому-то кажется, что его смерть заключена в балконе, другому - что в авиалайнере, третьему - в автомобиле, четвертому - в мосте, пятому - в электричестве, шестому... Говорят, жил когда-то субъект, чья смерть была заключена в яйце и в игле.

И я бы, наверное, этому не поверил, но дело в том, что были среди моих пациентов и те, кто думал, что его смерть заключена в яйце (страх умереть от сальмонеллеза), и те, кто опасался кончика иглы: или врачебной, т. е. инъекционной, или - слушайте внимательно - швейной, которая, затерявшись в складках постели или на полу, незаметно проткнет кожу, совершит многотрудное путешествие по сосудам организма и пронзит сердце! Во как!

Молиться - значит просить, чтобы законы природы были аннулированы в интересах единственного просителя, к тому же, по его собственному признанию, недостойного такой милости.
Амброз Пирс

Самая популярная тема - страх смерти !

Тема смерти - безусловное табу, закрытая тема. О смерти говорить можно, но только абстрактно, так, чтобы это никаким образом не касалось самого рассказчика. Это и есть первое свидетельство "смертельного ужаса". Смерть и страх - вещи абсолютно нераздельные, они "ходят рука об руку", превращая жизнь в бессмысленное бегство от неизбежности. Что такое страх смерти, откуда он и что с ним делать, чтобы он не отравлял жизнь?

Ученые давно признали: культура, цивилизация возникли на страхе перед смертью. Историю человека разумного отсчитывают с момента появления первых ритуальных захоронений: живое существо, которое первым задумалось о смерти и испугалось ее, стало человеком. Поиски "выхода" - спасения от смерти - создали в свое время религию. Кульминацией стало знаменитое христианское: "Смертью смерть поправ...". Современная наука озабочена той же проблемой: как изжить смерть. Впрочем, успехи, надо признать, незначительны. Искусство - и то немыслимо без тематики смерти, вспомните хотя бы Шекспира!

Что же по ту сторону жизни? Что такое смерть? - замечательные вопросы! С равным успехом можно было бы спросить: какого цвета пустота? Да никакого! Нет ее, баста! Однако публику настойчиво снабжают разнообразными сообщениями об этом загадочном "ничто".

Безусловными доказательствами жизни после смерти считаются рассказы переживших клиническую смерть. Что ж, настало время рассеять этот тлетворный миф.

"Клиническая смерть" - только название для определенного состояния живого еще организма, и смертью эта "смерть" отнюдь не является. При клинической смерти перестают выполнять свои функции так называемые жизненно важные органы человека, т. е. сердце и легкие. Однако мозг, это "седалище" нашей несчастной души, во время пресловутой клинической смерти еще продолжает жить, причем очень недурно, даже, как мы знаем, воспоминания остаются!

Собственно же смерть носит название не "клинической", а "биологической". При биологической смерти мозг умирает, и это уже безвозвратно, и потому всякие воспоминания об этом состоянии исключены самым категорическим образом, и никаких свидетельств о смерти у нас нет и быть не может.

Страх смерти хуже самой смерти.
Публилий Сир

Поэтому когда меня спрашивают: "А как бороться со страхом смерти?", я отвечаю: "Сначала поймите, со страхом чего вы собираетесь бороться!". Поскольку мы не знаем, что такое смерть, не имеем о ней ни малейшего представления (за исключением фантазий на эту тему), то, соответственно, и бояться ее нельзя. Подчеркиваю это особо: нельзя бояться того, чего ты вообще не знаешь. Как можно испугаться, не имея о предмете своего страха ни малейшего представления?! Ведь чтобы испугаться, нужно хоть что-то об этом думать! А здесь это невозможно физически!

Блистательный Эпикур как-то пошутил: "Если я есмь, значит, смерти нет; если же есть смерть, значит, нет меня. Мы с ней никогда не встретимся". Истинная правда! Наше огромное счастье состоит в том, что мы никогда не встретимся со смертью. Более того, мы ничего не знаем о ней, совсем ничего! Плохая она или хорошая, добрая или злая, ужасная или прекрасная - мы этого не знаем.

Нельзя думать о совершенно неизвестном, попробуйте подумать "ни о чем", и вы в этом убедитесь. Поэтому всякий, считающий себя боящимся смерти, в действительности боится только собственной фантазии. И, по большому счету, он мало отличается от ребенка, который боится лешего в лесу, домового под крышей загородного дома и бабу Ягу, спрятавшуюся у него под кроватью. Мы придумали себе, что такое смерть, а потом испугались. Как маленькие дети, право!

Глупо умирать из страха перед смертью.
Сенека

Кстати о детях, точнее о том, что было до них. Все мы начали свой жизненный путь с какого-то момента, до этого времени нас не было. Иными словами, мы были как будто мертвы до рождения, но почему-то это никоим образом нас не заботит... А вот то, что нас не будет после смерти - повергает нас в панику! Нелепость!

Ничто не может так изощренно испортить нашу жизнь, как страх смерти. "Страх смерти обратно пропорционален хорошей жизни", - говаривал Л.Н. Толстой и, думается, не сильно ошибался. Есть хорошая русская пословица: "Волков бояться - в лес не ходить". Она может быть с успехом перефразирована: "Смерти бояться - не жить".

Тот факт, что мы живем (если учесть счастливую случайность этого события) сам по себе примечателен. Но нам всегда мало, нам нужно жить и дальше, и после смерти. Право, это чрезмерное нахальство!

Мы нерачительны, неблагодарны; со своим страхом смерти мы напоминаем капризную мачехину дочку из сказки "Морозко". Наполните свою жизнь смыслом, наполните ее содержанием, живите, а не бегайте от смерти, и вы увидите, что бояться вам совершенно нечего, а главное - незачем! От этого страха прибытка не будет, а вот "попадем" мы по-крупному!

"Смерти меньше всего боятся те люди, чья жизнь имеет наибольшую ценность", - резюмировал Кант. И он прав! Так что давайте, наконец, задумаемся не о смерти, а о собственной жизни, пока не поздно.

Страх злого умысла

Меня всегда удивляла "способность" некоторых людей читать чужие мысли. То, что это возможно, сомнений нет никаких! Иначе как объяснить тот факт, что сотни тысяч, а то и миллионы людей по всей планете просыпаются с мыслью, что на них сегодня, например, нападут, или отходят ко сну, будучи в полной уверенности, что этой ночью в их квартире будет произведена кража со взломом? Нет, право, другого объяснения, кроме как телепатического, здесь просто не может быть! Эти люди "способны" проникать в сознание злоумышленников и выяснять все их кровожадные планы!

Правда, степень достоверности таких "телепатических сеансов" ничем не отличается от обычного угадывания. И нападения, и ограбления бывают, это правда. А то, что это произойдет с тобой и именно сегодня, причем способом, который ты сам придумал, - это чистой воды случайность. Я даже допускаю возможность, что в одном случае из нескольких миллионов можно угадать, причем с некоторой точностью. Но именно угадать! Впрочем, если учесть, что дней в нашей жизни будет вряд ли более тридцати тысяч, то, разумеется, вероятность такого угадывания, мягко говоря, невелика.

Страх нападения, ограбления, физического насилия и прочих аналогичных процедур из серии "большой дороги" иногда представляет собой четкую "картинку". Например, одна из моих пациенток, женщина сорока с небольшим лет, панически боялась входить в собственную парадную после того, как однажды стала там свидетельницей драки. Что это была за потасовка, т. е. кто с кем и по какому поводу устроил там "борьбу в вольном стиле", моей пациентке было неизвестно.

Но вдруг товарищ, затеявший сие безобразие, полюбил именно этот подъезд и теперь постоянно дежурит там в ожидании очередной жертвы? Особенно примечательным было в этой ситуации то, что другие подъезды, куда менее знакомые, не производили на эту женщину столь сильного эмоционального эффекта.

В других случаях подобный страх не бывает столь ясно "прорисованным" в воображении психотерапевтического героя. Просто страшно выходить на темную улицу, оказаться в незнакомом районе, увидеть, что за тобой кто-то идет. Забавно, конечно, думать, что всякий идущий за тобой человек имеет единственное в своей жизни намерение - это напасть на тебя и совершить над тобой нечто ужасное. Еще больший смех вызывает то, что сам этот товарищ зачастую мучается аналогичным страхом, и когда двое таких субъектов встречаются в темном переулке, каждый из них двоих думает про другого, что тот сейчас на него нападет.

Страх перед опасностью - наибольшая опасность.
М. Отеро Сильва

Еще одним "хитовым" страхом является страх мелкой кражи. Всем же хорошо известно, что каждый второй прохожий или проезжий - это вор-карманник. Посмотришь на человека и понимаешь - у него в кармане ножик перочинный, сейчас ты зазеваешься, он твою сумочку прорежет и все из нее вытащит. Следовательно, единственный способ спастись - это прижать свое достояние (сумочку, авоську, портфель) к груди и ходить с ним, как Софья Перовская с бомбой или мать из одноименного романа Максима Горького с революционными листовками.

Одна из моих пациенток и вовсе развила по этому поводу целую теорию: если человек в транспорте не имеет при себе какой-нибудь вещи - сумки, портфеля, саквояжа или простой барсетки, значит, он и есть потенциальный вор. Почему? А чтобы ему ничего не мешало делать его грязное дело! Правда, на мой вопрос о том, куда этот вор будет прятать награбленное, дама затруднилась ответить. В этой части ее "теория" еще не была окончательно проработана.

Злой умысел угадывается и у террористов. Помню, как после взрывов в Москве, когда обвалилось целое здание, нам в Клинике неврозов им. И. П. Павлова ( что в Санкт-Петербурге) даже пришлось сформировать спецпалату для тех женщин, которые не могли более оставаться в собственных квартирах, ожидая, что именно их дома подвергнутся следующей атаке террористов.

"А почему вы думаете, что они не взорвут нашу клинику? - спросил я тогда этих милых дам. - Право, это было бы так колоритно - подорвать дом с умалишенными!". Ответа я так и не получил, и в наших стенах эти представительницы прекрасной половины человечества чувствовали себя весьма и весьма спокойно.

В тот же период времени я произвел опрос среди жителей собственного дома, не проверяли ли они наш подвал. Выяснилось, что все проверяли нишу под лестницей, ведущую к лифту, а вот открытый настежь подвал никто так и не удосужился проверить, поскольку подумал, что это сделает или кто-то другой из жильцов, или дворник. Да, заглянуть под лестницу и успокоиться - это конечно же, легче, чем обходить дом и проверять огромный подвал. Нет, для этого мы не настолько испуганы!

Нас не запугаешь! Под лестницей проверим - и баста! Кроме того, я думаю, что теперь всем нам понятно - ходить нельзя только на мюзиклы, на других театрально-эстрадных и рок-представлениях, разумеется, террористы не появляются. Террористы, как мы теперь знаем (после "Норд-Оста") предпочитают исключительно мюзиклы.

Все заботятся не то том, правильно ли живут, а том, долго ли проживут; между тем жить правильно - это всем доступно, жить долго - никому.
Сенека

От своих пациентов, проживающих в США, я знаю, что сейчас (после теракта 11 сентября 2001 г.) гигантское количество людей в крупных городах этой "единственной сверх державы" отказываются работать в офисах, которые расположены на верхних этажах небоскребов.

А авиакомпании понесли после упомянутого теракта гигантские убытки, поскольку, несмотря на все меры охраны и контроля, предпринятые на авиалиниях, количество желающих участвовать в очередном предполагаемом светопреставлении такого рода существенно поубавилось.

Один из моих пациентов, летевший в этот период из Швейцарии, рассказал мне, что какая-то дама сорвала график авиавылетов, поскольку категорически отказывалась лететь в самолете, где она заметила "араба", купившего билет в бизнес-класс.

Впрочем, более всего меня смущает даже не то, что люди думают, будто бы соблюдение мер безопасности должно происходить исключительно под дамокловым мечом страха (лично я думаю, что соблюдения мер безопасности требует обычный и абсолютно "бесстрашный" здравый смысл, т. е. соблюдать безопасность нужно просто потому, что надо соблюдать безопасность).

Более всего меня смущает другое - то, что люди способны донельзя озаботиться вопросами безопасности после катастрофы, после очередного теракта, но уже спустя пару недель забывают об элементарных вещах, которые действительно нужно делать. Есть ли во всем этом логика? Не знаю, но паралогики - предостаточно. Кстати, о паралогике или, точнее, о парапсихологии.

Можно сказать, что прямо-таки отдельную группу в этой подгруппе страхов составляют страхи мистического характера: страх порчи, сглаза, наговора, энергетических пробоин и прочих аналогичных "наветов". Если учесть, что в России только по официальным данным зарегистрировано триста тысяч экстрасенсов, магов, колдунов и целителей (для сравнения, психотерапевтов в России не многим более двух тысяч душ), то склонность к такого рода страхам у наших граждан невероятная, а у психотерапевтов, следовательно, работы более чем достаточно.

Кто такие эти маги, колдуны и целители в сто пятом поколении, об этом наши граждане почему-то не задумываются. По данным специальных исследований вся эта братия делится на три почти одинаковые по численности группы: треть составляют клинические сумасшедшие (то есть люди, которые страдают тяжелыми психическими заболеваниями, в частности, шизофренией), еще треть представлена откровенными шарлатанами, которые зарабатывают неплохие деньги на готовности людей верить во всякую ерунду и бояться фикции, и последняя треть - это субъекты, которые свято верят в то, чем занимаются (об их психическом здоровье я боюсь даже думать).

Насколько можно верить первой трети этих "специалистов", я думаю, уточнять не нужно. Вторая треть также не выдерживает никакой критики (в прямом и переносном смыслах). Может, с третьей "третью" дела обстоят как-то иначе?

Если верят, и при этом не больны и не шарлатаны, то, быть может, в этом что-то есть? Ваш покорный слуга однажды участвовал в одном крупномасштабном исследовании, проводившемся под эгидой целого ряда самых серьезных учреждений государства российского.

Задачи этого исследования были просты и незатейливы: узнать, существуют ли парапсихологические феномены и можно ли их использовать в государственных целях. Что я могу сказать... Мы тестировали (многочисленными и самыми разнообразными способами) более сотни человек, которые уверяли нас в том, что они экстрасенсы, причем каждый из них имел широкую "практику", т. е. оказывал людям экстрасенсорную "помощь".

Надо ли оглашать результаты этого "секретного эксперимента"? Оглашу. Ничего не нашли - хоть убейся! Хотели даже, а не нашли! Все "попадания" были в рамках теории вероятности.

То есть, грубо говоря, вероятность вытащить из колоды с тридцатью шестью картами нужную карту приблизительно равна 1 из 36, так вот, ровно с таким результатом все и происходило ......... продолжение=>

Читать дальше:

=> Книга Средство от страха <= Твердый переплет, 256 стр	=> Книга Средство от страха <= Суперобложка, 256 стр

Андрей Курпатов - уникальный и авторитетный специалист, врач-психотерапевт, руководитель Клиники доктора Андрея Курпатова, заведующий Санкт-Петербургским городским психотерапевтическим центром, член Балтийской педагогической академии.

Книги его очень интересные, читать их надо вдумчиво. И, конечно, лучше в бумажном виде.

Модные вещи, резко овладевающие умами, всегда вызывают определенное подозрение.

******

Анти - МЛМ или как вытащить из сетевого маркетинга вашего друга или родственника